918a3b05     

Станюкович Константин Михайлович - История Одной Жизни



Константин Михайлович Станюкович
История одной жизни
{1} - Так обозначены ссылки на примечания соответствующей страницы.
I
Мрачный осенний петербургский день с пронизывающим до костей холодным
северным ветром близился к концу. Отливая от центральных частей города,
пешеходы, угрюмые и голодные, торопились по домам.
В это время к углу Невского и Лиговки приковылял, имея на плечах ларек,
маленький мальчуган в большом измызганном картузе, нахлобученном на уши.
Окинув быстрым и зорким взглядом местность и главным образом
местопребывание "фараона", то есть городового, маленький человек опустил
ларек у тротуара в нескольких шагах от Невского и стал выкрикивать звучным
тоненьким голоском в упор проходящим по Лиговке:
- Спички, да хорошие! Бумаги и конвертов! Не пожелаете ли, господин?
Засунув закрасневшиеся от холода руки в карманы, мальчик то и дело
подпрыгивал и ежился, так как костюм его был далеко не по сезону. Довольно
жидкое порыжелое пальто неопределенного цвета, сидевшее мешком и, очевидно,
шитое на человека более зрелого возраста, и тонкие летние панталоны
соответствовали скорей итальянскому климату, чем этой подлой, "собачьей"
петербургской погоде. Высокие намокшие сапоги, тоже предназначавшиеся,
по-видимому, на более крупные ноги, требовали по меньшей мере основательной
починки. Едва ли не самою лучшей частью костюма был вязаный шарф, обмотанный
вокруг шеи и скрывавший от нескромных глаз рваную ситцевую рубаху и нечто
вроде жилета.
- Купите, господин! Поддержите коммерцию!
Голос мальчугана выкрикивал все ленивее и безнадежнее. Казалось, он и
сам понимал, что ни один из этих торопившихся прохожих в такую погоду не
остановится, чтобы поддержать отечественную коммерцию. И если он все еще
предлагал и спички, и бумагу, и конверты, то более для очистки своей
торговой совести и, главное, из страха иметь недоразумения с одним
человеком, которого он называл "дяденькой", не чувствуя, впрочем, к нему
никаких родственных чувств.
Мальчик не ошибался в своих предположениях. Действительно, ни одна душа
не откликалась на его призыв. Всякий спешил в теплую квартиру, думая об
обеде, а не о письменных принадлежностях. Никто даже и не взглянул на этого
вздрагивающего мальчугана в уродливом картузе и не слыхал тоскливой нотки,
звучавшей в этих назойливых предложениях поддержать коммерцию.
Но вдруг в глазах мальчика блеснула надежда.
Он увидал солидного плотного господина в отличном теплом пальто и с
цилиндром на голове под руку с молодой и хорошенькой барыней. Несмотря на
отвратительную погоду, господин вел свою даму не спеша и, наклонив к ней
голову, о чем-то говорил ей с самым умильным выражением на своем полноватом
и не особенно моложавом лице.
Опыт недолгой, но уже богатой уличными наблюдениями жизни маленького
человека привел уже давно его к выводу, что господин, гуляющий под руку с
молоденькой барыней и разговаривающий с ней, чересчур близко наклонившись к
ее уху, - несравненно отзывчивее, и добрее, и охотнее поддерживает
коммерцию, чем господин, идущий одиноко или с дамой некрасивой, или
преклонного возраста.
Все эти соображения заставили мальчика предположить, что письменные
принадлежности крайне необходимы господину, и он, еще не зная, что нет
правил без исключений, торопливо вынул из ларька пачку бумаги и конвертов,
подбежал к проходившей паре и крикнул, протягивая пачку:
- Милый барин! Купите у бедного мальчика! Поддержите коммерцию.
Молодая женщина вздрогнула от этого неожиданного окрика,



Содержание раздела