Сонин Андрей - Заозёрье
АНДРЕЙ СОНИН
ЗАОЗЁРЬЕ
A Sylvie
"- Мне один доктор всё объяснил... заграница - это миф о загробной жизни. Кто туда попадает, тот не возвращается." И.Ильф, Е.Петров "Золотой телёнок".
I
Каждый вечер измотавшийся на работе Жерико приходил к озеру, усаживался в прибрежные камыши на сыроватую землю, и слушал тишину. Что может быть приятнее слегка звенящего в ушах звука тишины после дневной сутолоки раскалённого города, с его бегущими во все стороны машинами и людьми, разрывающей лёгкие гарью и дробящей барабанные перепонки какофонией звуков?
Здесь, у воды, воздух всегда чист и вдыхается, как сладостный нектар, как выдерженное вино, от которого легко и приятно пьянеешь, и покруживается голова. Воздух всегда наполнен чуть уловимыми запахами, говорящими сейчас отчётливо, что лето - в самом разгаре: ароматом подстриженной травы, доносящимся из бывшего неподалёку сада, запахом иловатой зелени и кувшинок, которыми по краям зацвела вода, - и просто, - непередаваемой, неуловимой, непохожей не на что другое атмосферой лета.
Жерико жил в деревне, неподалёку от озера и ездил каждое утро на раскрашенном в весёленькие цвета автобусе в столичный город Уру, на работу. Автобус всегда был набит народом так, что пассажирам приходилось всю дорогу стоять в плотно-сдавленном состоянии, как консервированным стеблям спаржи, компактно напиханным в большую стеклянную банку, украшающую витрину бакалейной лавки.
Жара в салоне была ужасной, да, вдобавок, почти в течение всего часа пути, до самого въезда в город (где начиналось сносное шоссе), автобус трясся по ухабам разбитой грунтовой дороги. В таких условиях все сильно потели, и, поэтому, несмотря на открытые окна, запах в автобусе стоял невыносимый, - такой, что от него некоторые слабые здоровьем пожилые люди, а также беременные женщины, теряли иногда сознание.
Жерико работал на стройке учеником каменщика. Его патрон - толстый, преклонных лет человек по имени Али, ремонтировал квартиры богатых жителей города. Своему ученику он пока ответственных заданий не давал, а поручал лишь черновую, - самую грязную и тяжёлую работу.
Жерико собирал по квартирам в огромные пластиковые пакеты битую щебёнку, осколки плитки, цемента, арматуры, и прочий мусор и тащил затем эти тяжеленные мешки на своей спине на свалку.
Благо ещё, что он был молодой, - только двадцать лет стукнуло, - да, всё равно, спина каждый вечер после такой работёнки раскалывалась.
А дома тоже было мало хорошего. Бедная жизнь, - в маленьком, покосившимся деревянном домишке, на краю деревни. Уставшая, нервная мать, целый день проработавшая в жаркой прачечной, да младшая сестрёнка Анита - школьница-шестнадцатилетка, - у которой уже не было отбоя от кавалеров, и за которой Жерико был должен присматривать, чтобы она по малолетней несмышлёности не наделала глупостей.
Его отец, также носивший имя Жерико (то есть - Жерико-старший), уже два года, как отошёл в мир иной. А когда был жив, в последние несколько лет постоянно изводил мать, - всё время пил и гулял с девками.
По-видимому, другого смысла в своём существовании он не находил, и его темпераментная душа тянулась только к спиртному и юбкам. Когда Жерико-старший был помоложе, то не мог усидеть одном месте, - скучно ему было.
В молодые годы он много путешествовал, и даже было известно, что однажды судьба занесла его не надолго в Заозёрье... Но он не любил рассказывать о своих поездках...
В своё время Жерико-старшему с помощью разных сомнительных афёр удал